Переэкзаменовка - Страница 41

- Дядь Дим, вы всего полдня с нами, но уже четко заметили, как меня Анка по всем статьям забивает. Чего стесняться? Факт! Хотя я читаю с шести годов и школу кончил, и ремеслуху, и в "политехе" заочно. А она из крестьянской курной избы к нам попала. В десять лет! Неграмотная, больная и зашуганая. А иначе, лета через три её бы уже замуж отдали... или как ведьму уморили... Глаз у неё дурной... и языкатая больно!

- В зеркало глянь, трепло несчастное! - объект обсуждения перевернулся на живот, уютно подложив руки под подбородок. - Если я вижу, что человек скотина, так ему и говорю. Всегда! На правду обижаться?

- Видели? Она не может иначе! По-другому ей "крышу рвет"... Наш человек, однозначно! Алмаз без огранки. Ай-кю за сто девяносто, эйдетическая память, способности к анализу ситуаций, как у чемпиона мира по шахматам, и абсолютный слух... был. До менингита... За пять лет книжек прочла больше, чем я за пятнадцать... и первый "диссер", скорее всего, в этом году защитит экстерном... Играючи! Слышали, что Василий Иванович на обеде рассказывал? Неделю в архиве поработала и два дня по Версалю пошаталась... Людей насквозь видит! Таких девок рождается - одна на миллион. Раз в сто лет. Был у неё в деревне шанс?

- Шанс есть всегда! - Анка встала на четвереньки, потягивается всем телом, как кошка. - Например, в омут с головой. Раз такая судьба... Всё равно родня считают и будут считать, что в меня беса подсадили...

- Ещё и фаталистка!

- Фильтруй базар, чемпион...

- Её "на карандаш" совсем мелкой взяли, на медосмотре. Между делом ментоскопом "пощупали", так стрелка на ограничитель легла... Видно, как у ребятенка голова варит. И что? Потом три года по уезду искали. Спрятали! Нам сказали, что умерла. К дальней-предальней родне отправили, под страшным секретом... как только в селах скрывать умеют... Общинники, блин! От упырей родную кровиночку спасали! Если бы она не простудилась, да почти при смерти к случайной медицинской бригаде не попала, кранты. Без памяти её привезли. В коме. Откачали. А свои похоронили! С попом и гробом. Крест на кладбище стоит... Все заодно!

- Попа я потом навестила, - голос с кровати звучит потрясающе спокойно. - Метрику выправлять, мне запись из церковной книги понадобилась. Слабочок! Пусть уж себе живет... заикой... Одну бабушку жалко. Обижали они её - теперь боятся... Собственный дом заведу, сразу к себе заберу жить. Внуков нянчить...

- А как в тот раз за тобой всей деревней в ночь с топорами и осиновыми кольями гнались, забыла?

- А как от меня той же толпой бежали и по погребам прятались? "Марголин" с ноктовизором рулят!

- Ребята, а оно вам вообще надо? Неужели, так трудно по-хорошему с людьми договориться?

- Во! - опершись задом на столешницу, Петр поднимает вверх указательный палец. - Хороший вопрос. Никак нельзя! Или мы их, или они нас! Вы или я, тока не обижайтесь, беды-голода не знали. Нас кормили, учили и лечили с самого малолетства. У нас "не горит". Мы с вами на соблазн "договориться" податливы. Объективно. Зато у врагов, - широкий жест вокруг, - горит! Сильно. Нестерпимо. Выходит, мы их слабее. Наш шанс - лучший человеческий материал. Голодный, обиженный, горючий. Как она! Иначе, всё пропало.

- Петь, ты не прибедняйся, - барышня уже сидит, поджав под себя ноги. - Тоже мне нашлось "мокрое полено". Вполне себе "бодрый кролик". В каждой дырке затычка... если под зад пинать. Остепенишься... в смысле, оженят, сам во сне и наяву будешь бегать, как ошпаренный. Что им договоры? С чертями договоров не заключают! Просто они вас "так видят". И вообще! У каждого свои слабости. Я вон, мышей боюсь...

- Ань, не увиливай, - ответ точно в тон. - Такого куража, как у тебя... или у дяди Васи, у меня нет. А вы всепрощением не страдаете. Оттого и шишку у нас держат не такие, как я, а такие, как вы. Как самые крутые. Какие тут могут быть переговоры? С кем? Кругом сволочи, вдобавок, злющие... Дядя Дима, подтвердите!

- У нас точно! - интересно, это будет воспринято как комплимент?

- Петя, а что делать толковому человеку, у которого кроме гордости и бедности, ничего за душой? В монастырь? Фи-и... В разбойники? В леса? Ясное дело, что за вот это всё, я кого хочешь на клочки порву... Вы нам надежду дали... и силу! А бог, - Анка нежно поглаживает крестик на груди, - он у каждого внутри.

- Сила - дело наживное. Главное - это свобода. Жить и думать, как правильно. Ради неё и затевалось!

Молчуны, молчуны, а как разговорились... Вот что пиво животворящее с людьми-то делает! Надо при случае им налить, чего покрепче. Чувствую, философию тут дают сильно прикладную. Как говаривал тот же старшина: "Хороших людей нет! Есть люди хорошо дрессированные". Увидишь - вздрогнешь...

- Зачем всё это нужно? Человек - животное общественное. Жить в обществе и быть от него свободным, невозможно. А в группе всегда иерархия. Она сразу же неизбежно становится инструментом власти. Непохожих на массу третируют. Вместо способных поднимаются угодные, вместо полезных - наглые. Отрицательный отбор, так сказать. Норма для стада обезьян, он превращает коллектив человеков в зоопарк. Звери мы, дык... хоть и люди! Имея больше сил и больше сторонников, и давить оппонентов проще, чем договариваться или переубеждать. На чем держится такой порядок? На принуждении! Оружием, деньгами, голодом... Малая группа или одиночка перспектив против общества не имеют - максимум сбежать, умереть или подчиниться. Поражение. Если прессуемый отягощен детьми и семьей, то выбора подавно нет - родных не бросить, пропадут. Раз-два, и спекся правдолюбец. Бытом растоптало. А монах не имеет авторитета...